добрый взгляд

1) сладкий

2) нежный

3) мягкий

4) добрый

5) пресный

6) приятный

7) тёплый

8) отлогий

9) спокойный, кроткий, податливый; послушный

10) ковкий, гибкий, вязкий

11) умеренный, несильный

12) безвредный ( для окружающей среды или здоровья); слабый, не сильно действующий; умеренный

tout doux! loc adv, interj — (по)тише!

1) сладкое; сладкое вино

2) тихий звук

общ. добрый взгляд

  Дэйвид Херэм

   1915 - США (5 частей)

     Произв. Famous Players (Адолф Зукор)

     Реж. АЛЛАН ДУОН

     Сцен. по одноименному роману Эдварда Нойза Уэсткотта

     Опер. Хэл Россон

     В ролях Уильям Крейн (Дэйвид Херэм), Херолд Локвуд (Джон Ленокс), Мей Эллисон (Мэри Блейк), Кейт Микс (тетя Полли), Хэл Клэрендон (Чет Джимзон), Рассел Бэссетт (генерал Вулси), Гай Николз (Пёркинз).

   В провинциальном городке живет банкир Дэйвид Херэм, добрый фантазер, больше любящий лошадей, чем бизнес. Он счастлив, лишь если его стараниями счастливы все вокруг. Уволив непорядочного служащего, распространявшего фальшивые купюры, он нанимает па работу молодого Джона Ленокса, разорившегося после смерти отца. Джон переезжает к старой тетушке Полли, которая помогает ему перетащить скудные пожитки из жалкой гостиницы, где он жил прежде. Она заливается слезами, когда он начинает ее благодарить. Дэйвид Херэм отправляется в Нью-Йорк по своим делам, а заодно - навести справки о земле, доставшейся Джону в наследство от отца и на 1-й взгляд не стоящей ни гроша. В Нью-Йорке он знакомится с девушкой, мающейся от безделья. Он предлагает ей место школьной учительницы в их городке, и там она вновь встречает Джона, с которым познакомилась в круизе до того, как юноша разорился.

   Уволенный служащий, желая отомстить, подбрасывает в сумку Джона несколько фальшивых банкнот. Но Дэйвид разоблачает его. Он выкупает из залога дом старушки, чей муж помог Дэйвиду в детстве. Благодаря щедрости этого человека, маленький Дэйвид тайком сходил в цирк. Когда он вернулся домой, отец уже поджидал его с палкой в руках, чтобы как следует отдубасить. В тот день мальчик решил навсегда покинуть родительский дом. Все его финансы состояли из монеты, которую дал ему человек, пригласивший его в цирк. Дэйвид Херэм говорит старушке, что сегодня платит ей проценты с той монеты. Дэйвид узнает из письма, что на земле, полученной его протеже в наследство, найдена нефть. Джону и Мэри остается лишь пожениться с благословения Дэйвида Херэма.

   ► Аллан Дуон был не только мастером вестернов и боевиков в 50-е гг., не только мастером исторических авантюрных фильмов в конце немого периода, но и мастером комедии - любимого жанра, которому он придавал самые разные формы. Он возвращался к комедии в разные периоды своей карьеры, начиная с 1910-х гг. Дэйвид Херэм, самая ранняя из сохранившихся полнометражных лент Дуона (она вышла па экраны одновременно с Рождением нации, The Birth of a Nation), - отличный пример такой тематики и форматных приемов. В этом фильме Дуон отражает личный взгляд па противостояние добра и зла. Доброта и мягкосердечие некоторых персонажей позволяют им с легкостью преодолеть барьеры между поколениями. Из их поступков рождается счастье окружающих, которое распространяется, словно круги по воде. По сравнению с этими людьми злодеи, которых Дуон никогда не воспринимал всерьез, остаются лишь нелепыми марионетками: их дергают за одни и те же ниточки. Тема радости и неизбежного торжества добрых чувств интересна тем, что подана в живейшем стиле: чистота души персонажей выражается такой же чистотой и свежестью в интонациях рассказчика. Путешествия камеры, следящей за главным героем, особенно когда он шагает но улице, здороваясь с друзьями (Дуон впервые установил камеру на автомобиль - марки «форд»), хитрое использование глубины кадра (в одном плане Дэйвид Херэм, стоя у самой кромки кадра, видит вдали, на параллельной улице, как проданная им лошадь встает на дыбы в упряжке) свидетельствуют о весьма развитой режиссерской технике и виртуозности, не выставляющей себя напоказ и работающей лишь на пользу персонажей в теплой идиллии американской глубинки. Впрочем, как напоминает сам Дуон (Peter Bogdanovich, Allan Dwan, the Last Pioneer, Praeger, New York, 1971), его поиски движения пришлись по сердцу вовсе не каждому. Некоторым зрителям они совсем не понравились. У них кружилась голова, они мертвой хваткой цеплялись за кресла и жаловались на это директорам кинотеатров.

   N.В. Одноименный ремейк снят в 1931 г. Джеймсом Крузом с Уиллом Роджерзом в главной роли.

  Только представьте

   1930 - США (113 мин)

     Произв. Fox

     Реж. ДЭЙВИД БАТЛЕР

     Сцен. и муз. Рей Хендерсон, Бадди Дж. Де Силва, Лью Браун

     Опер. Эрнест Палмер

     В ролях Эл Брендел (Простое О), Морин О'Салливан (Эл-Эн-18), Джон Гэррик (Джей-21), Марджори Уайт (Ди-6), Фрэнк Албертсон (Ар-Ти-42), Хоберт Босуорт (Зет-4), Миша Ауэр (Би-6).

   В 1980 г. воздушный транспорт вытесняет автомобильные средства передвижения. Граждане именуются по номерам, и правосудие постоянно вторгается в частную жизнь людей - напр., для того, чтобы решить, кто из 2 соперников женится на обожаемой ими девушке. Тот, постановляют судьи, кто совершит наиболее славный подвиг. Итак, у Джей-21 есть всего 4 месяца, чтобы свершить героическое деяние и завоевать руку и сердце Эл-Эн-18. Один ученый предлагает ему экспедицию на Марс. Джей-21 и его лучший друг отправляются туда, прихватив с собой 3-го компаньона - мошенника, умершего в 1930 г., но оживленного благодаря научному прогрессу. Путешественники обнаруживают на Марсе странных существ в металлических одеждах. Марсиане ведут себя совершенно необъяснимо. Дело в том, что у каждого марсианина есть брат-близнец, двойник, внешне абсолютно ему идентичный, только один - добрый, а 2-й (дубль) - злой, и наши герои совсем запутываются. Тем не менее, они живыми и невредимыми возвращаются на Землю, и Джей-21, предъявив доказательства своих достижений, может теперь жениться на красавице.

   ► Курьез. Довольно обескураживающая смесь мюзикла, научной фантастики и бурных приключений, какие часто можно встретить в сериалах. (В качестве мюзикла фильм является продолжением фильма Желтком вверх, Sunny Side Up, 1929, все того же Дэйвида Батлера.) Театральная манера постановки очень сильно устарела; актерская игра и юмор чрезвычайно бледны. Однако фильм спасает некоторая фантазия в деталях. С другой стороны, наигранный, заказной оптимизм картины придает ей ценность исторического документа. Несмотря на паникерский взгляд на государственное устройство будущего, авторы прежде всего предлагают зрителю оценить по достоинству время, в которое он живет (1930), даже несмотря на последствия кризиса. Провал фильма утвердил продюсеров и руководителей крупных студий в мысли, что научную фантастику необходимо сослать в сериалы и фильмы категории «Z». К счастью, в следующем году триумф Франкенштейна, Frankenstein заставил многих передумать.

  Святая Иоанна

   1957 – США (110 мин)

     Произв. UA (Отто Преминджер)

     Реж. ОТТО ПРЕМИНДЖЕР

     Сцен. Грэм Грин по одноименной пьесе Бернарда Шоу

     Опер. Жорж Периналь

     Муз. Миша Сполянски

     Дек. Роджер Ферс

     Титры Сол Басс

     В ролях Джин Сибёрг (Жанна), Ричард Уидмарк (Дофин), Ричард Тодд (Дюнуа), Элтон Уолбрук (Кошон), Джон Гилгуд (граф Уорвикский), Феликс Эйлмер (инквизитор), Гарри Эндрюз (Джон де Стогамбер), Барри Джоунз (Де Курсель), Финли Карри (архиепископ Реймсский), Бернард Майлз (палач), Арчи Данкан (Бодрикур), Кеннет Хей (брат Мартен), Дэйвид Оксли (Синяя Борода), Виктор Мэддерн (английский солдат, смастеривший крест).

   Спокойный сон короля Карла VII нарушен: он просыпается среди ночи, ему снятся кошмары. Он видит Жанну, стоящую у его ложа. «Я – сон, я снюсь тебе», – произносит она. Карл спрашивает, сильно ли она страдала на костре. Он говорит, что родители Жанны добились аннуляции процесса. «Смогут ли они аннулировать мое сожжение?» – спрашивает она с иронией. Думая о ее судьбе, король говорит: «Ты ведь всегда добивалась своего, не так ли?» Она, улыбаясь, кивает.

   1-й флэшбек. Уже в 17 лет она убедила Бодрикура, владельца земель вокруг Вокулёра, дать ей доспехи, небольшой эскорт и рекомендательное письмо к дофину. Она рассказала Бодрикуру о голосах, приказывающих ей отправиться в Орлеан и снять с города осаду англичан. «Они идут из твоего воображения!» – заявил Бодрикур. «Конечно. Ведь именно так Господь передает нам послания», – ответила Жанна. В Шиноне некий солдат стал приставать к ней. Она предсказала ему скорую смерть – и в самом деле бедняга попал под копыта собственной лошади. При дворе она узнала Синюю Бороду – самого безобразного и неискреннего вельможу в королевстве, шутки ради заранее севшего на трон вместо дофина. Она попыталась вдохнуть в дофина смелость и энергию, хотя тот мечтал лишь о спокойной жизни вдали от сражений и был готов на любой мир. Дофин поручил ей командование войсками. Французские солдаты стояли лицом к Орлеану на другом берегу Луары и ждали, когда подует западный ветер. Жанна попросила у Дюнуа, командовавшего войсками, поручить ей возглавить атаку. Затем она помолилась, и западный ветер подул.

   После победы над англичанами дофин, как ему и обещала Жанна, был коронован в Реймсе под бурный рев восторженной толпы. Жанна осталась в тени, чтобы слава осветила только нового короля. Он же проявил к ней одну лишь неблагодарность, не удержав ее ни словом, когда она выразила желание уехать. Она отправилась плакать в часовню. У своего единственного друга Дюнуа она спросила, за что ее так ненавидят при дворе. Затем призналась ему: «Я слышу голоса в звоне колоколов». Но, по мнению скептика Дюнуа, за каждым ее поступком кроются обдуманные и веские причины. «Жаль, что ты ребенком не рос в моей деревне, – говорит она ему. – Я бы могла с тобою нянчиться».

   Но единственной заботой Жанны теперь был Париж: его надо было занять всенепременно. Она попыталась убедить в этом короля, пока тот играл в классы с придворными. Король сослался на нехватку денег. «Но церковь богата», – сказала Жанна, обращаясь к архиепископу, не испытывавшему к Жанне теплых чувств. Если она будет упорствовать и дальше, сказал он, ее отлучат от церкви. В Париже ее, несомненно, сожгут на костре как ведьму. «Сила господа – в его одиночестве, – провозгласила Жанна. – Мое одиночество и для меня станет силой».

   Возвращение в комнату короля и к его сну. «Тебя же предупреждали!» – говорит Карл Жанне. Появляется граф Уорвикский. Это он заплатил, чтобы ему доставили Жанну. Он просит у нее прощения. Он руководствовался исключительно политическими мотивами, а не личными.

   2-й флэшбек. В тюрьме к Жанне приходит инквизитор и просит палача показать пленнице орудия пыток. Граф Уорвикский и в особенности его капеллан мэтр Стогамбер считают, что подготовка к процессу затянулась. Они жалуются на это Кошону, епископу Бове, который будет председательствовать на суде. На процессе Жанна не хочет клясться в том, что будет говорить только правду. Также она отказывается сменить мужское платье на женское, поскольку голоса запрещают ей это. «Все, что я сделала, я сделала по Божьему повелению» – таков ее главный довод в свою защиту.

   Узнав, что костер для нее уже готов, она признается, что голоса ее обманули, и подписывает акт отречения. Так она снова возвращается в лоно церкви. Стогамбер в ярости сообщает об этом графу Уорвикскому, который предпочел держаться в стороне от процесса. Услышав объявление о своем пожизненном заключении, Жанна восклицает: «Разжигайте огонь! Мои голоса были правы!» Ее уводят солдаты графа Уорвикского впрочем, если бы она не разорвала бумагу, исход был бы тем же. Инквизитор не возражает. В глубине души он считает, что если на суде и была допущена ошибка, то это не такое уж большое зло, поскольку в его глазах, как он признается пораженному Кошону, Жанна невиновна: она не поняла ни одного слова, сказанного на процессе.

   Жанну ведут на костер через негодующую толпу. Когда загорается огонь, Стогамбер, самый пылкий обвинитель Жанны, более всех страдает от этого зрелища. Теперь он знает наверняка, что проклят. Он увязывается за графом Уорвикским, которого раздражает его несдержанность. «Уймитесь, мэтр Стогамбер», – ледяным тоном говорит ему граф Уорвикский.

   Возвращение в комнату короля. Появляется Кошон. После смерти он был отлучен от церкви; его тело выбросили в сточную канаву. Дюнуа по-прежнему жив. Он подтверждает, что англичан повсюду прогнали из Франции. Появляется некий солдат – тот самый англичанин, который по просьбе Жанны сколотил на костре крест из 2 деревяшек. Это единственный добрый поступок, совершенный им за всю жизнь, и каждый год солдат получает за него 1 день свободы, который он может провести за пределами ада. Путешествуя через вечность, он сообщает раздосадованному королю, что во Франции, откуда пришлось выгнать немцев, установилась республика. Наконец, все призраки, кроме Жанны, исчезают. Король снова ложится в постель. Оставшись одна, Жанна спрашивает: «О Господь, сотворивший эту прекрасную землю! Сколько еще пройдет времени, прежде чем она примет твоих святых? Сколько пройдет времени?» Король, по-прежнему неспокойный, поворачивается к стене.

   ►  Святая Иоанна – один из редких проклятых фильмов в истории кинематографа. Он не только был освистан публикой и разорван на клочки критикой, но приобрел очень незаслуженную репутацию: фильма, извратившего пьесу Шоу. Английские критики были на этот счет особенно жестоки и несправедливы. Как Преминджер мог извратить пьесу Шоу, если с годами все больше приближался к творчеству Шоу, если его так многое роднило с английским писателем, если у них было так много точек пересечения: скептицизм, склонность к парадоксам, отказ от сентиментальности и под оболочкой холодности и застенчивости – подлинная доброта? В Святой Иоанне – как в пьесе, так и в фильме – тяга к парадоксам громко заявляет о себе в одновременно реалистичном и мифическом образе главной героини, который может понравиться (и не понравиться) и агностикам, и верующим. Парадоксально и изложение ее судьбы: на первый взгляд оно объективно, но с таким же успехом может оказаться лишь горячечным сном слабоумного монарха.

   Святая Иоанна – не только верная экранизация Шоу, но и стопроцентно авторский фильм. Как и в Лоре, Laura; Веере, The Fan; Здравствуй, грусть, Bonjour tristesse и т. д., реальность тут видится издалека, словно из Зазеркалья, со стороны вечности – так лучше видна вся сложность и деликатность этой реальности, нежели в призме скорых поверхностных суждений. (Идея представить историю Жанны во флэшбеках, отталкиваясь от сна Карла VII, принадлежит Преминджеру и Грэму Грину, которые воспользовались в этих целях эпилогом пьесы Шоу. В пьесе события изложены в хронологическом порядке.)

   Жанна, которую Джин Сибёрг воплощает с гениальной непосредственностью и достоверностью, – настоящая героиня Преминджера, упрямая и чарующая, многоликая и все же цельная, чья победа обернется трагедией. Потаенная сердцевина картины – и то, что больше всего интересовало Преминджера в пьесе Шоу, – это отношения между Дюнуа и Жанной. Через них, как это часто случается в фильмах Преминджера, мы видим, что любовь лишь тогда достойна зваться любовью, когда ей не суждено состояться. Нежные платонические отношения между Жанной и Дюнуа – лишь одна из многочисленных зарисовок Преминджера на тему несостоявшейся любви, зачастую приправленных душераздирающей грустью. Любовь здесь – это хрупкое неутоленное чувство; в нем больше наполненности, чем где бы то ни было.

   В постановке Преминджер довел до высочайшего технического мастерства пристрастие к длинным планам: сложным, извилистым, ползучим, преображающим, как в сцене игры в классы, пространство сцены в пространство экрана. Кинематограф почти всегда тянется к театру и становится самим собой лишь в результате суровых самоограничений, некоей алхимии, на которую способны только очень немногие режиссеры. Преминджер зарекомендовал себя мастером этой алхимии. Когда она удается, слова в какой-то степени теряют власть; и то, что на театральной сцене служило объяснением, вновь оборачивается тайной за аквариумным стеклом экрана.

   Преминджеру не раз доводилось создавать картины глобальных масштабов на основе маленьких сюжетов. В случае со Святой Иоанной он взял глобальный сюжет и создал на его основе личную, потайную картину, сделанную для собственного удовольствия и предназначенную для очень узкого круга избранных – и уж они в данном случае удовлетворены абсолютно.

   N.B. Короткометражный фильм, длящийся около 20 мин, Создание фильма, The Making of Movie, снимался Томом Райаном одновременно со Святой Иоанной и пересказывает основные этапы ее зарождения и съемок. В нем содержится план, где Джин Сибёрг кричит от ужаса на костре, когда ее чуть было не касаются настоящие языки пламени. Впоследствии эти кадры в картине были заменены на другие, снятые при помощи технического трюка.

   БИБЛИОГРАФИЯ: Marjorie Mattern, Saint Joan, Royal Publications, New York, 1957 – пересказ фильма, иллюстрированный фотографиями Боба Уиллоуби; в приложении содержится рассказ о съемках (в частности, на фотографиях запечатлена работа над техническим трюком, при помощи которого, после чудом предотвращенного инцидента, можно было снимать Джин Сибёрг безо всякого риска, проецируя на нее отражение пламени, разожженного вдали). Автор напоминает, что перед началом съемок в Лондоне основные сцены 3 недели репетировались в полном объеме и в декорациях фильма.

  Звезды в моей короне

   1950 – США (89 мин)

     Произв. MGM (Уильям Райт)

     Реж. ЖАК ТУРНЁР

     Сцен. Маргарет Фиттс, Джо Дэйвид Браун, по одноименному роману Джо Дэйвида Брауна

     Опер. Чарлз Шёнбаум

     Муз. Адолф Дойч

     В ролях Джоэл Маккри (Джозайа Дозайа Грей), Эллен Дрю (Гарриэт Грей), Дин Стокуэлл (Джон Кеньон), Джеймс Митчелл (доктор Дэниэл Калберт Хэррис-мл.), Льюис Стоун (доктор Дэниэл Калберт Хэррис-ст.), Алан Хейл (Джед Избелл), Аманда Блейк (Фэйт Рэдмор Сэмюэлз), Джек Ламберт (Перри Локи), Хуано Эрнандес (дядюшка Феймоус), Конни Гилкрист (Сара Избелл), Эд Бегли (Лон Бэкетт), Артур Ханникат (Хлороформ Уиггинз), Чарлз Кемпер (профессор Джоунз).

   Старик по имени Джон Кеньон рассказывает о своем детстве, прошедшем после Гражданской войны в Уэйлзбёрге, городке на Юге США. Еще ребенком он потерял родителей, и его взяли к себе на воспитание пастор Дж. Д. Грей и его жена Гарриэт. Пастор приехал в город еще до рождения мальчика и первую проповедь читал в салуне: ему пришлось достать 2 револьвера, чтобы унять смех среди слушателей. Мальчик часто ходит на рыбалку с чернокожим дядюшкой Феймоусом. Землю и дом дядюшки пытается присвоить торговец Лон Бэкетт: он зарится на слюдяную руду, которая тянется под домом Феймоуса. Но Феймоус отказывается продавать свои владения. Старый врач Калберт Хэррис болен и чувствует приближение смерти. Его сын Дэн боится, что жители города не признают его врачом. Он ухаживает за учительницей Фэйт Сэмюэлз и, возвращаясь с пикника, узнает о смерти отца. Однажды ночью Джон и его товарищи видят, как куклуксклановцы в белых колпаках разоряют землю и дом дядюшки Феймоуса. На следующий день Лон Бэкетт делает ему новое предложение. Феймоус категорически отказывает ему Джед Избелл, добрый христианин, не любящий ходить в церковь, вместе с 4 сыновьями помогает дядюшке вновь навести порядок.

   В Уэйлзбёрг приезжает фокусник и гипнотизер профессор Джоунз. Джон присутствует на его выступлении и участвует в нем, но внезапно падает без чувств. У него тиф. В городке начинается эпидемия. Джон постепенно выздоравливает, но серьезно заболевают и другие дети. Дэн, занявший место отца, обвиняет пастора в распространении болезни, поскольку тот не хочет сидеть дома и соблюдать карантин, а приходит в школу побеседовать с детьми. Один ребенок умирает. Грей встревожен, потом его охватывает страх и стыд: он задается вопросом, не прав ли Дэн. Он закрывает церковь и собственный дом; страдает и душевно, и материально, поскольку никто больше не приходит к нему причащаться. Дэн обнаруживает источник зла.

   Это школьный колодец: из него Дэн напился воды перед уроками. Получается, что пастор ни при чем. Эпидемия позволила Дэну укрепить позиции среди местных жителей, а также лучше понять пастора и подружиться с ним.

   Куклусклановцы дают Феймоусу 24 часа на то, чтобы убраться из города. На следующий день они возвращаются, чтобы линчевать его. Грей вслух зачитывает им завещание Феймоуса, по которому дядюшка оставляет что-то из своего имущества каждому из присутствующих мужчин (прячущихся под капюшонами), а свой дом – Лону Бэкетту. Пристыженные линчеватели расходятся по домам. Джон смотрит на страницы, по которым читал пастор: они пусты. Он все выдумал на ходу. Так мир вернулся в деревню, и в следующее воскресенье в церковь пришел даже Избелл.

   ►  2-й из 6 вестернов Жака Турнёра и 1-й из 3 его фильмов с участием Джоэла Маккри. Фильм принадлежит к т. н. американе: это нежное, ностальгическое, фрагментарное и, как правило, доброе описание набожной сельской американской глубинки. Вся сущность этого жанра в том, что он должен успокаивать и внушать доверие. Турнёр сохраняет верность внешним атрибутам жанра, однако фильм его ничуть не бодрит зрителя. С точки зрения изобразительных средств, дух картины, как ни странно, суров и сумрачен (как правило, фильмы американы снимаются на цветную пленку). Большинство рассказанных в фильме историй глубоко драматичны, редкие радостные моменты длятся недолго и закапчиваются бедой (после пикника один персонаж узнает о смерти отца; мальчик увлеченно следит за выступлением фокусника и падает в лихорадке и т. д.). В последней части фильма на городок обрушивается настоящая чума, разрушающая тела, сознание и души его обитателей. Восхитительная находчивость пастора позволяет завершить рассказ на светлой ноте. Как всегда, Турнёр украдкой подрывает изнутри жанр, в котором работает, нагружает его необычной массой драматичности и тревоги. Еще один способ свернуть с проторенной дорожки и сделать фильм более личным – придание ностальгии отчетливо призрачного характера. Все люди, о которых вспоминает рассказчик, теперь, вероятно, мертвы. Тот городок, что предстает на экране, и все его население существуют только в воспоминаниях, следы которых на экране наполовину реальны, наполовину призрачны, как будто во сне. Еще один типично турнёровский и не столь явный аспект фильма – конфликт между врачом и пастором. На 1-й взгляд это борьба философий: материализм против спиритуализма. На самом же деле у обоих героев есть проблемы с интеграцией в общество, оба в душе – изгнанники, и в этом коренится подлинная причина их столкновения. После эпидемии оба заслужат уважение местных, и между ними завяжется дружба.

   Этот «маленький», великолепно сделанный фильм по своей природе ― типичный голливудский продукт, но при этом и стопроцентно авторское кино: режиссер идет в нем наперекор обычным установкам жанра и ожиданиям зрителей и делает картину настолько личной, что она приобретает от этого универсальность. Добавим, что автор романа-первоисточника восхищался работой Турнёра. Тем не менее фильм остался малоизвестен; он обращен к избранным зрителям. Это один из любимых фильмов Турнёра. Бюджет его был крохотным по сравнению с Проходом через каньон, Canyon Passage; Из прошлого, Out of the Past; Берлинским экспрессом, Berlin Express, 1948. Турнёру так хотелось снять его, что он принес в жертву собственные интересы и согласился на гораздо меньший гонорар, чем тот, что получал раньше, – и с тех пор так и не смог вновь подняться на прежний уровень оплаты (он рассказывает об этом в журнале «Présence du cinéma», № 22–23, 1966).